Дэвид покачал головой.

— Размерами ей далеко до Мохаве. И к тому же этапустыня — не естественная. Мы находимся там, откуда началось нашествие белыхорхидей.

Тэлли удивленно присвистнула. Казалось, у моря песка нет никонца, ни края.

— Вот это катастрофа, так катастрофа.

— После того как вся растительность здесь исчезла,вытесненная орхидеями, не осталось ничего, что могло бы задерживать почву.Плодородный слой сдуло ветрами, и остался только песок.

— А может тут что-то образоваться вместо пустыни?

— Конечно. Примерно через тысячу лет. Может быть, ктому времени кто-то найдет способ помешать возвращению орхидей. Если нет — всеначнется сначала.

Незадолго до рассвета они добрались до города ржавников —горстки неприметных домов посреди песчаного моря.

Пустыня наступала на город несколько столетий подряд, дюнырастекались по улицам, будто вода, но зато дома здесь сохранились лучше, чем вдругих городах, которые довелось повидать Тэлли. Песок стачивал острые края иуглы, но все же не грыз их так алчно, как дождь и растения.

Они не устали, однако не могли себе позволить полет присвете дня. В пустыне негде было спрятаться от солнца, негде укрыться от атаки своздуха. Дэвид и Тэлли устроились на привал на втором этаже невысокогозаводского здания, где почти целиком сохранилась крыша. Вокруг стояли древниестанки размером с аэромобиль.

— Что здесь было? — спросила Тэлли.

— Думаю, тут выпускали газеты, — предположилДэвид. — Это как книги, только их каждый день выбрасывали и покупалиновые.

— Ты шутишь!

— Вовсе нет. А ты еще считала, что мы в Дыме преступнотратили древесину!

Тэлли нашла место, где через дыру в крыше пробивалисьсолнечные лучи, и разложила там скайборды для зарядки. Дэвид достал из мешкадва пакетика с этикеткой «ОмлСиц». По всей вероятности, имелся в виду «омлетпо-сицилийски».

— А за следующую ночь мы перелетим пустыню? —поинтересовалась Тэлли, глядя, как Дэвид выливает последние капли воды избутылок в фильтры.

— Не бойся. Еще до полуночи на нашем пути попадетсярека.

Тэлли вспомнила, что ей говорила Шэй перед тем, как убежатьиз города.

— Послушай… А что, это правда, что можно пописать вфильтр? А потом выпить отфильтрованную воду?

— Можно. Я так делал.

Тэлли поморщилась и стала смотреть в окно.

— Ясно. Лучше бы я не спрашивала.

Дэвид, негромко смеясь, подошел к ней и положил руки ей наплечи.

— На самом деле люди еще и не на такое способны, лишьбы выжить.

— Я знаю, — со вздохом кивнула Тэлли.

Окно цеха выходило в переулок, до некоторой степенизащищенный от наступления пустыни. Внизу стояло несколько наполовину засыпанныхпеском автомобилей. Их почерневшие остовы резко выделялись на фоне белогопеска.

Тэлли рассеянно повертела наручник на запястье.

— Ржавники явно хотели выжить. Во всех городах, какие ятолько видела, повсюду стоят автомобили. Они хотели уехать. Но не сумели.

— Некоторые сумели. Но только не на автомобилях.

Тэлли прижалась к Дэвиду. Исходившее от него тепло дарило ейзащиту и уверенность. Еще несколько часов — и утреннее солнце прогонит изпустыни прохладу.

— Забавно. В школе нам очень мало рассказывали о том,как это произошло, — о последней катастрофе, о том, как ржавники в паникепытались бежать… Учителя только пожимали плечами и говорили, что ошибки этихлюдей накапливались век за веком, а в один прекрасный день все, что онисделали, рухнуло как карточный домик.

— Это только отчасти правда. У Босса в библиотекехранилось несколько старинных книг об этом.

— И что там было написано?

— Ну… Понимаешь, ржавники действительно жили, можносказать, в карточном домике, но этот домик кто-то очень здорово толкнул. Кто —этого так никто и не узнал. Может быть, вышло из строя какое-то оружиержавников. Может быть, восстали люди в какой-то бедной стране, которым ненравился образ жизни ржавников. Может быть, все получилось случайно, как сцветами. Может быть, какой-то ученый-одиночка возжелал устроить катастрофу.

— Но что случилось все-таки?

— Вырвался на волю вирус. Но он не губил людей. Онзаражал бензин.

— Инфекция, которая действовала на горючее?

Дэвид кивнул.

— Бензин делают из нефти. Нефть — это органическоевещество, образующееся из древних растений, костей динозавров и всякого такого.Кто-то вывел бактерию, способную поедать нефть. Споры переносились по воздуху,а когда попадали в бензин или сырую нефть, начинали размножаться. Как плесень.И меняли химический состав горючего. Ты фосфор когда-нибудь видела?

— Это химический элемент, да?

— Да. Он возгорается при контакте с воздухом.

Тэлли кивнула. Она вспомнила, как забавлялась с этимвеществом в кабинете химии. Они все были в защитных очках и болтали о разныхфокусах, которые можно сделать при помощи фосфора. Но им не удалось придуматьни одного безобидного фокуса, при котором бы никто не погиб.

— Нефть и бензин, инфицированные этой бактерией,становились такими же неустойчивыми, как фосфор. Они взрывались при контакте скислородом. А когда нефть или бензин горели, споры попадали в дым и разносилисьветром. И порхали по воздуху, пока не попадали в следующую машину или всамолет, или в месторождение нефти. Там они опять начинали размножаться.

— Вот это да… А ведь у них все работало на горючем, да?

Дэвид кивнул.

— Да, как те автомобили, что стоят под окнами. Видимо,они подхватили инфекцию, когда их хозяева пытались выехать из города.

— Но почему они просто-напросто не пошли пешком?

— Не додумались, наверное.

Тэлли поежилась, но не от холода. Трудно было думать оржавниках как о реальных людях, а не как об идиотской, опасной и порой смешнойсиле, оставшейся в прошлом. Но тут были люди — вернее, то, что от них осталосьчерез пару сотен лет. Их останки покоились внутри обугленных автомобилей, и онисловно бы до сих пор пытались убежать от судьбы.

— Интересно, почему нам ничего не рассказывают об этомна уроках истории? — задумчиво проговорила Тэлли. — Вообще-то учителяобожают описывать все происшествия, в которых ржавники оказывались жалкими иглупыми.

Дэвид заговорил тише:

— Возможно, они не хотят, чтобы вы поняли, что любаяцивилизация имеет свои слабые места. Всегда есть нечто, от чего мы зависим. Иесли это отнять, от всего уклада жизни останется только сюжет для урокаистории.